Обложки и вкладки к кобальтовскому спецвыпуску по Миражу в большом размере и приличном качестве: http://www.mediafire.com/?qu2crvcjqnv8vu4 Кто хочет сотворить что-нибудь прекрасное и нуждается в гигантском размере - обращайтесь.
В сообществе этого не писали, но мало ли, вдруг кому интересно будет. Не относится к Миражу, но имеет отношение к Кувабаре Мизуне. Надеюсь, информация не против правил) Оказывается издательство Комикс-фактори сейчас издает мангу Ilegenes ~Kokuyou no Kiseki~ (Илегенес: Генетический Содом), а автор идеи как раз Кувабара-сенсей! Случайно обратила внимание, больше же про мангак пишут, а тут автор и такое знакомое имя) Выпустили 2 тома из 5, жанр - седзе. Сама пока не приобрела, но обязательно куплю – интересно, что же еще за историю придумала Кувабара-сенсей) Обложка 1го тома
бла-блаТаким образом, перевод первого тома предварительно завершён. Эта глава настолько высосала все мои силы (Кувабара-кровопийца!), что мне даже и сказать нечего, кроме того, как я счастлива, что второй, третий и четвёртый тома - уже не моя проблема (то есть, моя тоже, конечно, моя всегда, но в гораздо меньшей степени...). А я, будем надеяться, со временем вернусь к своему шестнадцатому. Мне там, в шестнадцатом, очень хорошо.
Решила выложить еще один образец фанатских страданий) Четыре диска Mirage of Blaze Special CD Collection вдохновили меня сесть за клавиши и записать пару коротких импровизаций, inspired by MoB. Сиюминутный порыв, так сказать. Ну уж что вышло, то вышло. Как могу, так и выражаю свое неумное восхищение этим шедевром.
Первая тема - тема одиночества Такаи. Точнее, не просто одиночества, а его невыносимой внутренней борьбы, нежного чувства, которое он боится выразить, чтобы не потерять того, кого он никак не может понять.
Вторая - тема плавучих врат возле храма Ицукусима. Почему-то они меня особенно впечатлили.
А вот и здравствуйте. Наконец решилась и зарегистрировалась, чтобы выразить все, что на душе от этого удивительного произведения)
Так вот. Как большой фанат MoB, решила внести свой крошечный вклад в фанарт...если его, конечно, можно так назвать. Все началось с того, что я наткнулась в сети на программу создания фотороботов и ушла туда на всю ночь. Собственно, к чему это привело.
Наоэ, однозначно самый любимый персонаж. Вышел очень трагичным)
Чиаки вышел как-то подозрительно быстро, наверное, сказался мой стереотип светловолосых мужчин в очках)
С Аяко были проблемы - никак не получалось представить ее как следует. Нелегко было подобрать все так, чтобы вышло не чересчур женственно, но и не мужиковато. Мучалась, мучалась - а все равно как-то не она...
И на заедочку особо подлый Косака, который хоть и должен был быть дьявольски прекрасен, но в моем представлении больше похож на ехидную старушку. Поделом ему.
На ЖЖшном миражесообществе недавно выложили ссылки на сканы ВСЕХ томов и один приквел, который я лично раньше в сети не виделала. Это Yasha Tanjou в двух частях.
Не знаю как обозвать сие творение, но изначально задумывалось как "сон Такаи". Сюжета как такового нет, просто атмосферное видео. Приятного просмотра Лучше смотреть в разрешении на 720
Up: Выкладывала ссылки больше года назад. Тут по e-мылу попросили их. Перевыложила на этот раз на yandex. Надеюсь, это позволит мне их продлять и они будут жить вечно.
P.S. RAW это "сырые" сканы на Японском. С картинками. Это полные сканы томов. Выкачаны в свое время из e-mule. Еще на aarinfantasy.com форуме можно найти ссылки на тома.
Я, как ответственный за быдло-треды ничего-не-значащие-но-по-сути-призванные-развлекать посты(что значит "кто меня поставил?" в этом сообществе, торжественно объявляю тур игры, в которую поиграли уже все фандомы, кому не лень, а чем мы хуже.
Правила игры: у всех персонажей изначально по десять очков, за один ход вы можете "спасти" одного из них (прибавить ему 2 очка) или "убить" (отнять у него 2 очка). Копируете список из комментария предыдущего участника, меняете кол-во очков, рядом со "спасенным" пишете save, рядом с "убитым" - kill.
Персонаж, набравший 30 очков, удаляется из списка и помещается в Зал Славы.
Персонаж, потерявший все очки, удаляется из списка и помещается на Кладбище.
Сложные проблемы всегда имеют простые, легкие для понимания неправильные решения
Название: Даруя блаженство Автор: Cerise Tennyo (jdemorae.livejournal.com) Переводчик:Lavender Prime Бета:Kage Tsukiyama Гамма:Арлекинъ Сарказмычъ Оригинал: community.livejournal.com/temps_mort/250009.htm... Пейринг: Наое/Такая Рейтинг: PG-13 Жанр: драма Саммари: На тему «то, чего никогда не было». Такая не дал Наое уйти после его признания на пирсе. Разрешение на перевод: запрос отправлен Диклаймер: Персонажи и сюжет Mirage of Blaze принадлежат Мизуне Кувабаре. История написана ради собственного удовольствия и для других фанатов. Ни на какие права не претендую, прибыли не извлекаю. Примечание переводчика: Для Вики.
читать дальшеПустые рукава пиджака Наое развевались на ветру, а Такая стоял неподвижно, как каменный. Холод, пробиравший его до костей, не шел ни в какое сравнение с ледяной ноющей болью у него внутри, а обрывки воспоминаний Кагеторы туманили мозг. Родной клан ненавидел его, и он никогда не ждал, чтобы хоть кто-нибудь из них проявит о нем родственную заботу. Его отец, дядя, его брат Уджитеру... «Я хотел спасти тебя, в этот раз». Такая закрыл глаза и вдохнул слабый запах благовоний и табака, въевшийся в пиджак Наое. Он все еще чувствовал тепло его рук на своих плечах. «Я люблю вас». Он никогда не думал, что услышит когда-нибудь такие слова, тем более от мужчины. Их могла бы шепнуть ему женщина на ухо, наверное, после пятидесяти лет брака, но Наое? Доски пирса качнулись под ногами. Наое уходил, удалялся прочь. Сказав такое, он оставлял Такаю позади, одного. «Хоть сейчас не веди себя, как идиот», – посоветовал ему внутренний голос, подозрительно похожий на голос Нагахиде. Такая резко обернулся, стискивая пальцами пиджак. – Наое, подожди! Мужчина остановился, но больше ничего не предпринимал. Это напомнило Такае ту встречу рядом с больницей Нарита. Наое тогда не шевелился, смотрел на него, а потом уехал. «Не на этот раз!», – поклялся себе Такая, срываясь на бег. Он нагнал Наое за считанные секунды и отчаянной хваткой вцепился в его руку. Наое смотрел прямо перед собой, черты его лица были как каменные. Сердце Такаи сжалось. Он не так расслышал? – Что ты хотел этим сказать? – требовательно спросил он. – Сейчас, когда признался, что... – Я говорил правду, Кагетора-сама. – То есть, ты ошарашил меня этим и хочешь преспокойно уйти? Не получится. Проклятье, Наое, я даже не знаю, как отсюда добраться домой! – Во внутреннем кармане пиджака есть деньги, – напряженные мышцы руки под пальцами Такаи казались высеченные из мрамора. – Или позвоните Харуйе, она будет только рада вас забрать. – Кончай увиливать от ответа! – взорвался Такая. Наое закрыл глаза, больше ничем не выдавая своих эмоций. – Враждебные кланы... – ...разобщены, – с холодной уверенностью прервал его Такая. Слова сами собой всплывали откуда-то из самых глубин души, но он не сомневался в их правдивости. – Дате сейчас слишком занят примирением с братом, Мори ищет способ объяснить свой провал, Ода по-прежнему запечатан внутри вулкана, все Ходжо либо изгнаны, либо рассеялись кто куда, а клан Такеда еще нескоро оправится от своих потерь. Даже Косаке Данджо требуется пара дней передышки. А кланы помельче не осмелятся показаться еще несколько месяцев, если не лет. Остаются одни Уесуги – и вот я здесь. Так куда ты собрался идти? Наое пораженно смотрел на него. – Кагетора-сама... И без предупреждения он опустился на колени. Но не в обычную позу, а балансируя на одном колене и упираясь рукой о дощатую поверхность для равновесия – Наое склонился так низко, что его волосы коснулись грубых досок пирса. – Я по собственной воле разорвал нить, которую сплели служители храма, чтобы сохранить жизнь в вашем теле. Я вошел в сговор с нашими врагами и сотрудничал с ними, чтобы добыть зеркало Цуцуги. Но не для того, чтобы освободить вас, а чтобы запечатать нас обоих там, где никто больше не смог бы встать меж нами. У меня нет никакого права умолять о снисхождении, но в память о моей долгой службе я прошу о чести умереть или быть изгнанным вашими руками. Такая пошатнулся. Что Наое несет?! Он сам не терпел девичьи бредни про романтику, но, демоны его побери, после «Я вас люблю» обычно следуют не такие слова. Он пытался остаться спокойным, но пальцы сами сжимались в кулаки. Внутри бурлили чувства, знакомые и незнакомые, его и не его, сокрушительные по своей силе. Ну-ка... Наое что-то говорил раньше, что-то про «хочу умереть с Кагеторой». Нет! Он имел в виду shinjuu! Shinjuu, совместное самоубийство любовников, а не кончину преданного вассала, выбравшего умереть на могиле своего господина. «И ведь я могу, – внезапно осознал он. – Я могу приказать ему, могу велеть остаться на своем месте и умереть вот так». Он подумал о том, что читал об официальном сеппуку, во всех беспощадных подробностях, и вздрогнул. Даже в этой жизни ему довелось испытывать беспомощность, страх смерти и боль, казавшейся бесконечной. На миг перед глазами промелькнуло лицо отца, одутловатое и перекошенное от пьяной ярости. – Поднимайся, – тихо сказал Такая. – Наое, черт тебя подери, вставай! Наое выпрямился, по-прежнему оставаясь на коленях, и положил ладони на бедра. Выражение его лица оставалось пустым, но глаза были холодны. Такая схватил монаха за галстук, чуть пониже узла, и дернул со всей силы, приподнимая Наое с колен, и тому пришлось подчиниться, чтобы не быть удушенным. – И как мне это понимать? – зашипел Такая, давая выход уже таким знакомым ощущениям предательства и гнева. – Сначала признание на смертном ложе, а теперь вот такой вот финт? Ты идиот! – он встряхнул Наое. – Да если бы я хотел прибить тебя или надрать задницу за то, что ты переметнулся к другим, я бы это уже давно сделал! Наое удивленно распахнул глаза, его щеки уже начали краснеть от недостатка воздуха. – Кагетора-сама... – Да чтоб тебя, меня зовут совсем не так!!! – выкрикнул ему в лицо Такая. Наое поднял руки, и Такая напрягся, ожидая удара. «Я слишком часто его задевал... Теперь он, как и мой папаша...» – В животе неприятно засосало. Но Наое положил ладонь на заднюю сторону его шеи – глубоко личный жест, и он не мог стряхнуть его руку, не освобождая Наое. – Я говорил правду, – повторил тот. – Я всегда говорю вам правду, мой господин. – Тогда в Уозо... Ты сказал, что солгал! – припомнил Такая. Да что вообще с ним творится?! Раньше он думал, что нашел в Наое то, чего хотел – честность, близость... И вот он здесь, а все повернулось шиворот-навыворот, и с каждой секундой все хуже! – Я сказал, что ложным было мое поведение до определенного момента, – поправил его Наое. – Как равнодушного защитника... неразговорчивого наставника... Вы мой господин, моя проклятая ноша и мой возлюбленный враг. Такая недоверчиво смотрел на него. Разговор уже в который раз настойчиво напоминал диалог двух безумцев. – Чушь какая-то! «Возлюбленный враг»? Ты это всем недругам говоришь? – он представил, как Наое заявляет Косаке «Я тебя люблю», и еле удержался от смешка. Ладонь на его шее сжалась, притягивая еще ближе. «Когда, когда же все так оберну...» – Только вам, – низким голосом произнес Наое. – Вам, кто отказывал мне в любой малости, кто упивался моей болью, не оставляя ни капли милости и прощения! Я ненавижу вас... Но я никогда не позволю вам уйти. Они были друг от друга на расстоянии ладони. Сердце Такаи, казалось, пытается сравняться в скорости с его дыханием. Он сжал пальцы, сминая дорогую ткань рубашки Наое. – Вы не будете принадлежать никому другому, – продолжил Наое, – потому что я превратился в настоящего зверя. Напряжение между ними едва не искрило, резкое и острое, как леска смертельной удавки. Его надо было разорвать, необходимо, иначе одному из них сорвет крышу, и Такая чувствовал, что это будет он. Покрепче ухватив галстук Наое, Такая стремительно сократил разрыв. Он понятия не имел, что поцелуи бывают такими. Его губы оказались расплющены о его же зубы, и тонкая кожица лопнула, он скорее почувствовал, чем услышал недовольное рычание Наое. «Рот, открой же свой...» Наое ворвался языком меж губ Такаи, и он чувствовал вкус собственной крови. То, что в его рот так безжалостно вторглись, казалось неправильным, чужеродным, единственно верным... Удивленная и в то же время неприятная мысль «Он же монах! Где монах мог научиться так целоваться?» мелькнула и пропала, и Такая приник к Наое, который был только счастлив принять на себя его вес. А поцелуй все длился и длился, рука Наое теперь зарылась в его волосы, а язык... Такая в жизни не подозревал, что во рту могут оказаться настолько чувствительные места. Он нетвердо качнулся на ногах, спрашивая себя, действительно ли тихие звуки, что он слышит, исходят из его горла, кончится ли когда-нибудь поцелуй, и хочет ли он, чтобы тот когда-нибудь прерывался? «Умереть бы вот так, – пришла смутная мысль, – когда он так обнимает...» Наое, наконец, отстранился, не отрывая от Такаи взгляда, жаркого и блестящего, в котором мешались страсть и рассудительность. Но он не спешил полностью освобождать Такаю, продолжая удерживать ладонью, прижатой к его спине, пока тот мог только смотреть на него и безуспешно успокаивать хотя бы дыхание. Наое прикрыл глаза, глядя на него и что-то напряженно обдумывая, прежде чем медленно произнести: – Господин... если вы не позволили мне вкусить блаженство, умерев от ваших рук, возможно, оставив меня в живых, вы рискнете даровать мне иную форму блаженства?
Долго собиралась с духом и, наконец, решилась выложить в сообщество свой косплей Кагеторы.
Уэсуги Кагетора – один из любимых героев. Вот уже несколько лет болею Миражом - никак не отпускает, накатывает снова и снова. А поскольку я еще увлекаюсь косплеем – идея фотосета приходила в голову много раз) Этими фотографиями хотелось показать одиночество Кагеторы.
Ranobe - Mirage of Blaze Uesugi Kagetora – Sei-chan Костюм делался по одной из обложек Cobalt. Photo – p13rrot Edit – Toria Gria
Женщина – слабое, беззащитное существо, от которого невозможно спастись!
Katinka предлагала поболтать о Мираже. (Намек, что это способствует переводам, принят к сведению).
Я предлагаю поговорить о самом малоизвестном (по причине редких появлений, а то и полного отсутствия) персонаже - Иробэ. Я прочитала основной цикл (то, что переведено на русский) и связанные с ним сайдстори. Про Иробэ там исчезающе мало, хотя он тоже член армии Уесуги. Понятно, что большую часть времени он попросту отсутствует. Но в тех кусочках EXAUDI NOS и Королевства солнца, где он появляется, я заметила, что у него довольно занятные отношения с Наоэ - этакий своеобразный отец-наставник для него или старший брат: советует ему или мягко журит, всегда поддерживает, помогает разобраться в себе - помесь личного психоаналитика и бесплатной жилетки. И его критику, и советы Наоэ воспринимает совершенно спокойно (не то что от Кагеторы, правда?). И в принципе, по этим отрывкам мне показалось, что из Иробэ вышел бы отличный лидер (и характер, и личные качества подходят). В принципе потом он им и станет, после того, как Наоэ откажется. (сужу по многочисленным прочитанным дискуссиям и спойлерам). Но меня всегда занимал вопрос: почему ему не предложили стать лидером сразу, когда решили отстранить Кагетору? Почему выбрали Наоэ? Этому есть логическое объяснение в дальнейших романах? Или это просто прихоть автора: как иначе Наоэ выполнит условие их с Кагеторой пари?
И ещё любопытно, а с другими членами армии Уэсуги у Иробэ какие отношения? Из его коротких встреч с Чиаки это не очень понятно, а с другими он вообще не пересекается. К тому же до его появления они не очень-то о нём вспоминают. (никакого ажиотажа как с Кагеторой - показательно, да?) Соответственно почти ничего о нём не рассказывают. В общем, кто что знает об этом загадочном товарище, расскажите. А то на фоне "мексиканских страстей" между Наоэ и Кагеторой о других героях сей захватывающей саги незаслуженно забыли.
бла-бла по поводу главы, можно не читать To Ayako: правильно, так его. Надо было ему вообще зубы выбить, паршивцу эдакому. …Вспоминаю, с каким злорадством я следила в своё время за падением Наоэ в «Карин». За тем, как он теряет, вместе с контролем над происходящим, весь свой cool, как становится под конец беспомощным и даже жалким. И вот ещё что интересно… Почему-то падение Кагэторы возносит его на небывалые высоты трагизма (то же можно сказать и о падении Котаро), а падение Наоэ – это просто шмяк об землю, после которого на голове остаётся большая некрасивая шишка.
*** Кёко подозревает Чиаки и Такаю в «отношениях»! Ха-ха. Кагэтору ревновали к Наоэ, Наоэ ревновали к Кагэторе, но что Чиаки, оказывается, тоже ревновали, и не к кому-нибудь там, как-то прошло мимо.